Способ оценки тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома

Способ оценки тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома

Реферат

Изобретение относится к медицине, а именно к психиатрии.

Известен способ выявления характера нарушений функциональной активности мозговых структур у больных при наличии выраженного психоорганического синдрома путем проведения клинических и электроэнцефалографических (ЭЭГ) исследований с последующим когерентным анализом частотных диапазонов ЭЭГ, включая дельта- и тета- альфа- и бета-ритмы (Dunkin J.J., Leuchter A.F., Newton T.F. et al. Reduced EEG coherence in dementia: state or trait marker? // Biol. Psychiatry. - 1994. - Vol.35, N 11. - P.870-879).

Недостатком этого способа является невозможность объективной оценки тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома.

Техническим результатом предлагаемого решения является расширение арсенала новых способов и повышение точности объективной оценки тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома с целью своевременной терапевтической коррекции.

Указанный результат достигается тем, что проводят электроэнцефалографическое исследование с когерентным анализом электроэнцефалограммы (ЭЭГ), определяют коэффициенты средней когерентности (КСК) в диапазоне от 0 до 32 Гц затылочных и лобных областей, вычисляют соотношение КСК между затылочными и лобными областями (затылочно-лобный коэффициент - ЗЛК) и при значении ЗЛК более 0,85 оценивают неблагоприятное течение непсихотических вариантов психоорганического синдрома, что используют при построении необходимой терапевтической тактики.

Не вытекает из известного уровня техники тот факт, что превышение ЗЛК более 0,85 можно расценивать как неблагоприятный вариант течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома - динамического континуума, включающего астенический, психовегетативный, неврозоподобный симптомокомплексы, симптомокомплекс интеллектуально-мнестических нарушений (недементные и близкие к деменции формы, а также субпсихотические варианты с эксплозивностью, судорожными пароксизмами, нарушениями ориентировки - при стойких психоорганических нарушениях (Краснов В.Н., Юркин М.М., Петренко Б.Е. и др. «Клинико-патогенетическая оценка нервно-психических расстройств у ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС и подходы к терапии». - В кн. Ликвидаторы последствий аварии на ЧАЭС. Состояние Здоровья. - М.: ИЗДАТ., 1994, с.98-107).

Способ осуществляют следующим образом.

Больным при формировании психоорганического синдрома и при стойких психоорганических нарушениях проводят ЭЭГ-исследование по стандартной методике (Клиническая энцефалография. М.: Медицина, 1973, 340 с.) с определением КСК в диапазоне от 0 до 32 Гц затылочных и лобных областей (Прикладная компьютерная электроэнцефалография. М.: Научно-медицинская фирма МБН, 2004, 346 с.), вычисляют соотношение КСК затылочных и лобных областей (ЗЛК) и при значении ЗЛК более 0,85 оценивают неблагоприятное течение непсихотических вариантов психоорганического синдрома.

Пример 1.

Больной Л., 1976 г.р., находился под наблюдением отделения психических расстройств, осложненных патологическими формами зависимости. Федерального государственного учреждения «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию с 2001 года, амбулаторная карта №673. Диагноз: Психоорганический синдром в результате злоупотребления амфетаминоподобным стимулятором. Из анамнеза известно, что больной с августа 2000 г. по февраль 2001 г. регулярно вводил внутривенно кустарный наркотик, изготовленный на основе фенилпропаноламина и солей марганца. С декабря 2000 г. возникли осложнения наркотизации в виде замедления и дискоординации движений, затруднения в произношении слов. Несмотря на прекращение наркотизации, неврологические расстройства продолжали прогрессировать еще в течение нескольких месяцев, после чего стабилизировались. В 2002 г. больному определена инвалидность второй группы.

При поступлении в клинику (2001 г.) предъявлял жалобы на повышенную утомляемость, раздражительность, неустойчивость настроения, сужение круга интересов, нарушения походки с выраженной неустойчивостью вплоть до внезапных падений, нарушения речи.

Объективно состояние определялось тяжелой степенью выраженности постинтоксикационной энцефалопатии с астеническими, эмоционально-волевыми, когнитивными расстройствами и комплексом экстрапирамидных неврологических нарушений. В связи с указанными расстройствами больной был ограничен в своих функциональных и коммуникативных возможностях, часто испытывал необходимость в посторонней помощи. Состояние его функциональных возможностей, оцененное по шкале повседневной активности (Shwab and England, 1967), составляло 55%.

При поступлении в клинику проведено ЭЭГ исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,659; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,589. ЗЛК составил 0,659/0,589=1,12, что выше 0,85 и совпадает с неблагоприятным течением непсихотических расстройств у больного с психоорганическим синдромом.

С целью коррекции психопатологических и неврологических расстройств проводилось лечение, включающее нейрометаболические, антидепрессивные, дофаминергические средства, вазоактивные препараты блокаторы MNDA-глютаматных рецепторов.

Оценка состояния больного спустя четыре, восемь, двенадцать месяцев терапии и в последующий период регистрировала сохранение эмоционально-волевых, интеллектуально-мнестических нарушений и неврологической симптоматики, ограничивающих жизнедеятельность и функциональные возможности больного. Это было подтверждено данными количественной психометрии депрессивных расстройств (шкала HDRS (Hamilton M.,1967) параметров когнитивного функционирования (WMS (Wechsler Е., 1955), MMSE (Folstein et al., 1975) и двигательных нарушений (UPDRS (Fahn S., Eiton R.L., 1987), оценкой по шкале повседневной активности (Shwab and England, 1967). В результате можно констатировать устойчивость сформировавшегося психоорганического синдрома.

Катамнестическое наблюдение (5 лет) выявило нарастание клинических проявлений болезни, что отражает неблагоприятное течение болезни. Имеет 2-ю группу инвалидности.

Пример 2.

Больной Ч., 1949 года рождения, история болезни №1863/83 наблюдается в Федеральном государственном учреждении «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию с 1983 г., с диагнозом:

Криптогенная парциальная эпилепсия с изменением личности. Психоорганический синдром.

Болен с детства. В возрасте 20 дней во время пневмонии перенес фебрильный судорожный припадок. С 6-ти месяцев до 4-х лет отмечались приступы спазмофилии. В 12-летнем возрасте появились приступы, протекающие по типу сложных парциальных припадков (СПП). С 15-летнего возраста присоединились вторично-генерализованные судорожные припадки (ВГП). До 1983 г. приступы СПП возникали с частотой 1-3 раза в месяц; ВГП - ежедневно сериями из 7-10 приступов. После коррекции антиэпилептической (АЭП) терапии (1983 г.) число приступов сократилось до 3-4-х в год. С 1989 г. по 2005 г. в течение болезни имели место состояния терапевтической ремиссии припадков. Срывы ремиссии всегда возникали после погрешности приема антиконвульсантов. В 2001 г. в момент одного из приступов получил термический ожог тела 1-2 степени, площадью 35-40%. С 2006 г. по настоящее время на фоне регулярного приема АЭП приступов нет. Клиническая картина характеризуется симптомами личностных и поведенческих расстройств, грубым мнестико-интеллектуальным дефектом, периодически возникающими головными болями, носящими распирающий характер. Осмотрен невропатологом. Диагноз: последствия ранней церебральной недостаточности с эписиндромом в анамнезе, энцефалопатический (психоорганический) синдром. Осмотрен офтальмологом. Заключение: ангиопатия сосудов сетчатки. При эхоэнцефалографическом исследовании (ЭХО ЭГ) выявлены признаки внутричерепной гипертензии с расширением желудочковой системы.

Проведенное в клинике лечение не привело к улучшению состояния больного.

При поступлении в клинику проведено ЭЭГ исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), коэффициент средней когерентности КСК составил 0,607; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария). КСК составил 0,547. ЗЛК составил 0,607/0,547=1,11, что выше 0,85, и совпадает с неблагоприятным течением непсихотических психических расстройств у больного с психоорганическим синдромом. Катамнестическое наблюдение (5 лет) выявило нарастание клинических проявлений болезни, что отражает неблагоприятное течение болезни. Оформлена 2 группа инвалидности.

Пример 3.

Больной Е. Возраст 42 года. История болезни N 1814/92.

Поступил в клинику Федерального государственного учреждения «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию 15.12.92, выписан: 12.02.93.

Диагноз: Психоорганический синдром. Органическое расстройство личности (F07.0).

Анамнез: Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. Сам больной, сколько себя помнит, страдал заиканием. В детские годы в развитии от сверстников не отставал. Учиться не любил, к школьным заданиям относился формально, безответственно. Адаптация в детском и подростковом коллективе всегда проходила гладко, несмотря на заикание и подшучивание ребят по этому поводу. Во время службы в армии всегда числился на хорошем счету, был исполнителен, обязателен, активен. Характеризовал себя как жизнерадостного, стеничного человека, "который знает, что ему от жизни надо". В мае 1986 г. был призван военкоматом и направлен на ликвидацию аварии на Чернобыльской АЭС. В зоне аварии находился 1.5 месяца (май-июнь). Принимал участие в уборке мусора на IV-м энергоблоке. Официальная общая доза облучения составила 21.5 бэр. Больной считает, что реальная доза значительно выше. За время пребывания в зоне аварии самочувствие было неплохим, однако постоянно ощущался "не тот вкус во рту". В конце срока командировки появились головные боли в затылочной области ноющего характера, слабость, некоторое безразличие, легкая тоскливость. В скором времени после возвращения домой обратился к врачу, так как начали беспокоить непроходящая слабость, особенно заметная во второй половине дня, немотивированная раздражительность, ощущение тяжести в голове, сопровождаемое тупой болью в области затылка.

По мнению родственников пациент "из Чернобыля вернулся другим человеком". Изменилось поведение: стал напряженным, раздражительным, "какой-то чудной и задумчивый". Жаловался на сильные головные боли, которые удавалось купировать только приемом анальгетиков. Фон настроения был снижен, появилась непонятная жалость к себе, обида на окружающих за их невнимание к его недомоганию. Сон стал поверхностным, не приносящим бодрости. Стал часто обращаться к врачам, почти ежемесячно проходил курс амбулаторного или стационарного лечения. С 1988 г. выраженность слабости стала такой, что пациент не мог выполнять привычную физическую работу, перестал справляться с производственными заданиями. Изменился по характеру - стал капризным, неуживчивым, скандальным, постоянно конфликтовал с женой, ругался с соседями, в очередях. Дома требовал к себе особого отношения. Как отмечали домашние - поглупел, стал "каким-то беспамятным и бестолковым". Плохо переносил жару, духоту, вестибулярные нагрузки, полностью отказался от поездок в общественном транспорте, от отдыха на юге. В темное время суток неоднократно терял ориентировку даже в знакомом месте, иногда не мог найти дороги домой в знакомом микрорайоне. Для обследования и лечения стационирован в Федеральное государственное учреждение «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию.

При поступлении больной вялый, выражение лица печальное и в то же время - напряженное. Мимика скудная, однообразная. На первый план в клинике заболевания выходят стойкие астенические расстройства в виде повышенной физической и психической истощаемости, явлений раздражительной слабости, аффективной лабильности, снижения памяти, сообразительности, эмоциональной неустойчивости, легко возникает слезливость. Жалуется на снижение трудоспособности, метеочувствительность. Проведенное в клинике лечение не привело к улучшению состояния больного.

При поступлении в клинику проведено ЭЭГ исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,587; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,597. ЗЛК составил 0,587/0,597=0,983, что выше 0,85 и совпадает с неблагоприятным течением непсихотических психических расстройств у больного при формированиии психоорганического синдрома. Катамнестическое наблюдение (3 года) выявило нарастание клинических проявлений болезни, несмотря на терапию, что отражает неблагоприятное течение болезни.

Пример 4.

Больной М., 30 лет. Истории болезни N 1362/93

Поступил в Федеральное государственное учреждение «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию 20 сентября 1993 г., выписан 12 ноября 1993 г.

Диагноз при выписке: Органическое непсихотическое депрессивное расстройство (F06.36).

Анамнез: Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. В детстве был подвижным, непослушным, неусидчивым ребенком, чем доставлял немало хлопот родителям. Рос и развивался, не отставая от сверстников, с раннего возраста стремился быть в компании лидером. В дошкольные годы перенес несколько ангин, острую пневмонию. Состояние здоровья во время обучения в школе оценивает как "блестящее".

В ноябре 1986 г. был командирован в зону аварии на Чернобыльской АЭС. За время командировки принимал участие в возведении осветительной системы в г.Славутиче (в течение первой недели), в дальнейшем занимался проводкой шинопроводов в непосредственной близости от IV-го энергоблока. Во время работы изменений в своем самочувствии не отмечал, иногда испытывал невыраженную усталость, что связывал с большой продолжительностью рабочего дня (по 10-12 час).

После возвращения из зоны аварии чувствовал себя здоровым. Манифестацию заболевания пациент относит к 1988 году. В это время в вечерние часы стала появляться неприятная усталость, "необычная" слабость и невыраженные ощущения тянущего характера в коленных суставах. За медицинской помощью не обращался, старался "обойтись домашними методами". Вскоре отметил заметное ухудшение своего состояния: снизилось настроение, стал раздражительным, легко утомлялся, усилились неприятные ощущения в коленных суставах. Неоднократно обращался за медицинской помощью, лечился стационарно. Однако состояние здоровья продолжало ухудшаться: сон стал поверхностным, не приносящим чувства отдыха, "просыпался разбитым и злым". Пропал интерес к работе, приходилось "заставлять себя что-то сделать". Все окружающее воспринималось в мрачном безрадостном свете, впечатления, доставляющие удовольствие в прошлом, теперь представлялись не имеющими никакого смысла, утратившими свою актуальность, в памяти всплывали былые обиды, несчастья, неправильные поступки. Направлен на обследование и лечение в Федеральное государственное учреждение «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию. При поступлении описывает повышенную раздражительность, направленную на окружающих. Отмечает, что "сущие мелочи могут вывести из себя". При этом стал "каким-то сентиментальным", "близко к сердцу" принимает любую неудачу. Обеспокоен снижением трудоспособности. Настроение пониженное, подавленное, с безысходностью, ангедонией, субъективной интеллектуальной притупленностью, снижением памяти, трудностями сосредоточиться. Нередко, особенно по утрам, к подавленному настроению присоединялась гнетущая тоска, которая сопровождалась душевной болью с физическими тягостными неприятными ощущениями в области сердца. Настоящее и будущее видится в мрачном свете. Проведенное в клинике лечение не привело к улучшению состояния больного. При поступлении в клинику проведено ЭЭГ-исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,529; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,592. ЗЛК составил 0,529/0,592=0,894, значение выше 0,85 совпадает с неблагоприятным течением болезни при формировании психоорганического синдрома. Катамнестическое наблюдение (3 года) выявило увеличение выраженности патологической симптоматики, отражающей неблагоприятное течение болезни.

Пример 5.

Больной Б., возраст 33 года. История болезни №138.

Поступил в клинику Федерального государственного учреждения «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию 23 января 1992 г., выписан 25 мая 1992 г.

Диагноз: Астенический синдром. Органическое эмоциональное лабильное расстройство (F06.6).

Анамнестические сведения: Наследственность не отягощена. Рос и развивался, не отставая от сверстников. В детстве был общительным, веселым, доброжелательным и любознательным. Любил подвижные игры, отличался настойчивостью, усидчивостью, целеустремленностью, обязательностью. После службы в армии работал на стройке электросварщиком. Регулярно проходил профилактические медицинские осмотры, чувствовал себя здоровым. В июле-августе 1986 г.по мобилизации военкомата работал на ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС (проводил дезактивационные работы в городе Чернобыль, убирал мусор на площадках АЭС, однократно привлекался к уборке графитовых стержней на крыше 4 ЭБ). В целом находился в зоне аварии 1,5 месяца. Зарегистрированная доза облучения - 21,1 бэр. Уже во время командировки начал испытывать повышенную утомляемость, общую слабость. Через месяц после возвращения возникли головные боли, рвота, резкая слабость, бессонница, тревога за свое здоровье, раздражительность. Даже в обстановке, благоприятной для отдыха, не мог расслабиться, почти каждый вечер испытывал проблемы с засыпанием, ночной сон не приносил чувства отдыха. Неоднократно обследовался в районных поликлиниках, МСЧ, лечился и стационарно. Несмотря на это, описанные нарушения сохранялись, в связи с чем был направлен на обследование и лечение в Федеральное государственное учреждение «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию.

При поступлении: жаловался на повышенную утомляемость, истощаемость, снижение трудоспособности, заключающееся в ослаблении способности даже к непродолжительному физическому и умственному напряжению, повышенную чувствительность к яркому свету, громким звукам, резким запахам и прикосновениям, частые головные боли разлитой локализации ноющего характера, расстройства сна в виде постоянной дневной сонливости и затруднений при засыпании ночью. Эмоциональная сфера характеризовалась неустойчивостью, аффективной лабильностью, с преобладанием пониженного настроения, быстро истощался, часто по мало значимому поводу становился раздражительным. Проведенная в клинике терапия значительно улучшила самочувствие больного, после выписки из клиники продолжал работать, что отражает благоприятное течение болезни.

При поступлении в клинику проведено ЭЭГ исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,436; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,582. ЗЛК составил 0,436/0,589=0,740, меньше 0,85, что совпадает с легкой тяжестью течения непсихотических расстройств у больного при формировании психоорганического синдрома.

Пример 6.

Больной Ш., 57 лет. История болезни N 1127.

Поступил в клинику Федерального государственного учреждения «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию 17 сентября 1995 г. Выписан: 15 ноября 1995 г.

Диагноз: Психовегетативный синдром. Органическое эмоциональное лабильное расстройство (F06.6).

Анамнестические сведения: Наследственность психическими заболеваниями не отягощена. Беременность и роды у матери без патологии. Рос и развивался в соответствии с возрастными нормами. Был здоровым ребенком, учился хорошо, отлично занимался по математике. По характеру считал себя скромным, уравновешенным, спокойным, общительным, в школе заводилой никогда не был, но имел много друзей. Всегда отличался крепким здоровьем, изредка болел ОРЗ. В 1986 г. (с 3 по 29 июня) по мобилизации военкомата находился в зоне Чернобыльской АЭС, работал в шахте под 4 блоком. Зарегистрированная доза облучения - 20 бэр. Через несколько дней после начала работ появились быстрая утомляемость, слабость, интенсивные головные боли, сильный сухой кашель, неприятные ощущения во рту - сухость, горечь, ухудшилось зрение. После возвращения домой состояние нормализовалось и в течение года чувствовал себя хорошо. Считает себя больным с мая 1987 года, когда впервые появились неприятные ощущения в области сердца, сердцебиение. Обследовался в поликлинике по месту жительства, в 1989 году находился на стационарном лечении (с подозрением на инфаркт миокарда). С этого времени регулярно принимает коронаролитические препараты. Вскоре появились неприятные ощущения (спазмы, онемение) в мышцах ног и опоясывающие боли в животе, головные боли с головокружением, шумом в голове, облегчение наступает после приема анальгетиков. Отмечал слабость, утомляемость даже после незначительных физических нагрузок. Ухудшилось зрение, стал плохо переносить жару, пребывание в душных помещениях, появилась раздражительность, плаксивость, ухудшилась память на текущие события, стал несобранным, рассеянным, нарушилась координация движений. Около года ощущает почти постоянную слабость, даже в покое, боли в области сердца, сердцебиение. Ухудшился сон: появились затруднения засыпания, ночные пробуждения, сон чуткий, поверхностный, не приносящий ощущения полноценного отдыха, с утренней и дневной сонливостью. Направлен в клинику Федерального государственного учреждения «Московский научно-исследовательский институт психиатрии» Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию.

При поступлении: настроение несколько снижено с оттенком то легкой грусти, печали, то тревоги и беспокойства за свое здоровье. Выражены колебания в течение суток с вечерними ухудшениями, нарастанием вялости, слабости, раздражительности. В процессе беседы испытывает некоторые затруднения в правильной формулировке своих жалоб, часто прислушивается к своим ощущениям, работе сердца, просит измерить АД, жалуется на головные боли диффузного характера с ощущением тяжести, распирания в голове, плохую переносимость жары, чувствительность к перепадам атмосферного давления, когда резко усиливаются головные боли, появляется головокружение. Сообщает, что при усилении головных болей становится еще больше вспыльчивым, раздражительным - "хочется сорваться и выплеснуть все на других, а ведь у меня мягкий и добрый характер", отмечает выраженную слабость даже в покое. Проведенная в клинике терапия дала хорошие результаты, что отражает благоприятное течение болезни. Выписан. Работает.

При поступлении в клинику проведено ЭЭГ исследование с последующим когерентным анализом в диапазоне от 0 до 32 Гц между затылочными областями и остальными корковыми зонами (лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,423; а также лобными и остальными корковыми зонами (центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными ипси- и контрлатерального полушария), КСК составил 0,625. ЗЛК составил 0,423/0,625=0,677, меньше 0,85, что совпадает с легкой тяжестью течения непсихотических психических расстройств у больного при формированиии психоорганического синдрома.

Указанным способом проведено исследование 326 больных при различных вариантах течения психоорганического синдрома. Совпадение результатов клинических и ЭЭГ-исследований имело место в 273 случаях, то есть у 83,74% обследованных больных (р<0,05).

Предлагаемый способ имеет преимущества перед известными, заключающиеся в расширении арсенала способов объективной диагностики, повышении точности прогнозирования тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома, что имеет значение для выбора терапевтической тактики.

Способ оценки тяжести течения непсихотических вариантов психоорганического синдрома путем проведения клинико-электроэнцефалографического исследования с когерентным анализом электроэнцефалограммы, отличающийся тем, что определяют коэффициенты средней когерентности (КСК) в диапазоне от 0 до 32 Гц затылочных и лобных областей, при этом КСК определяют между затылочными и лобными, центральными, теменными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контралатерального полушария, затем аналогично определяют КСК между лобными областями и центральными, теменными, затылочными, передне-, средне- и задневисочными корковыми зонами ипси- и контралатерального полушария, вычисляют соотношение КСК между затылочными и лобными областями (затылочно-лобный коэффициент - ЗЛК) и при значении ЗЛК более 0,85 оценивают неблагоприятное течение непсихотических вариантов психоорганического синдрома.